Летом и осенью 1999 г. в Твери активно исследовалась территория вдоль поймы реки Лазурь, застроенная жилыми домами быв. купцов и мещан. В тайнике подвального помещения дома № 18 по ул. Базановой (ранее ул. Солодовая), вероятно, и находился рассматриваемый клад. 2 августа 1999 г. в куче строительного мусора была обнаружена разбитая бутылка темно-коричневого стекла из-под пива «Калинкин». В ней лежали 10 бумажных трубочек, туго перетянутых нитками, с 66 экз. денежных знаков. 38 из них — государственные кредитные билеты 1899—1912 гг. в 10,25,50,100 и 500 руб.; 17 — государственные кредитные билеты Временного правительства

1917 г. в 250 и 1000 руб.; 5 — 4%-е билеты (серии) Государственного казначейства 1914 и 1915 гг. в 50 и 100 руб. и 6 — облигации «Займа Свободы» 1917 г. в 20,50 и 100 руб. Сумма в каждой из трубочек составляла от 100 до 7000 руб., основная масса — в пределах 350— 450 руб. Всего в бутылке находилось 11290 руб. Денежные знаки были завернуты в папиросную бумагу, кроме трех связок, упакованных в бланки бухгалтерской отчетности и воинского реестра.

Состав комплекса указывает на его сложение во времена Временного правительства и первых лет Советской власти. Воспоминания и газетные публикации тех лет позволяют отметить целый ряд событий, повлиявших на формирование клада. Прежде всего это бунт в марте 1917 г. солдат 57 полка, захвативших штаб и склады с оружием. Ими были произведены ряд арестов, в том числе и тверского губернатора Н. фон Бюнтинга, разгромлена Заволжская тюрьма. Арестованный губернатор был растерзан толпой. Начались погромы магазинов, принадлежавших евреям.

Власть в городе перешла к Временному исполнительному комитету, а в декабре 1917 г. — к объединенному Совету солдат и рабочих во главе с большевиком А. Вагжановым. Ситуация не стала спокойней. Уже в январе 1918 г. Советской властью издается указ о введении «экстраординарного налога». Предполагалось собрать 1000000 рублей. Налогом облагались представители имущих слоев, причем для каждого сумма такового определялась индивидуально, исходя из наличия свободного капитала. Эта массовая конфискация сопровождалась арестами неплательщиков. Уже к середине февраля удалось собрать около 130D000 руб., и было объявлено о необходимости сбора еще 500000 руб. В качестве устрашения под стражу были взяты около двух десятков известных тверских купцов и промышленников, отказавшихся платить налог.

Денежное обращение этого времени представляло пеструю картину. Сложившаяся ситуация способствовала резкому росту кладообразований. Первой покинула сферу обращения золотая монета, потом — серебро и медь. Следующим объектом тезаврации стали крупные купюры «романовских» и «думских» денег, исчезнувшие из обращения уже летом — осенью 1917 г. В качестве средства обращения и платежа население стремилось использовать «керенки», а крупные номиналы — обращать в накопления.

Несмотря на большую эмиссию, в обращении ощущался недостаток денежных знаков. Проблема неплатежей заставила правительство пойти на введение в качестве денег обязательств и билетов Госказначейства, купонов ценных бумаг и облигаций. Такими денежными суррогатами, в частности, стали облигации «Займа Свободы» 1917 г. и билеты Государственного казначейства 1914—1915 гг. (декреты ВЦИК от 21 января и 12 февраля 1918 г.), представленные в нашем комплексе. Они и позволяют датировать время его сложения не ранее зимы 1918 г.

Тезавратор, вероятнее всего, имел доступ к банковским операциям. Многие банкноты хорошо сохранились и имеют близкие номера. Интересны и банковские пометки на полях (среди них печать Калязинского казначейства). Весьма вероятна близость тезавратора к службе или военным поставкам в одну из тверских воинских частей. Невостребованность клада позволяет говорить как о гибели владельца, так и о возможности его переезда или длительного отсутствия, за время которого инфляция превратила этот клад в копилку экономических курьезов.

Подобные клады, кроме Твери, известны в Старице, Осташковском и Конаковском районах Тверской области. Они наглядно показывают настроения населения, вызванные политическими и экономическими потрясениями. Изучение таких кладов позволит не только лучше понять состав и динамику денежного обращения этого переломного времени, но и дополнить яркими фактическими источниками картину бурных революционных потрясений тех лет.