Донесения и мемуары французского посла Жозефа Нуланса о начале выпуска «английских» рублей в Северной Области в 1918 году
Банкноты, боны - Боны России

донесения и мемуары французского посла жозефа нуланса о начале выпуска «английских» рублей в северной области в 1918 году

История денежного обращения в Северной области, образованной в августе 1918 г. после высадки в Архангельске англо-американского экспедиционного корпуса, является малоисследованной. За короткий период было осуществлено несколько эмиссий, продукция которых заняла свое место в денежном обращении региона, обособленного в силу политических обстоятельств от территории центральной России. Образцы северных денег хорошо известны и каталогизированы. Совсем иную картину представляет собой исследование процесса денежного обращения. В1994 г. И.С. Шиканова на Всероссийской нумизматической конференции в Эрмитаже заявила о разработке этого вопроса. К сожалению, нам неизвестно, получила ли эта заявка продолжение в научных публикациях по теме.

В 1995 г. архангельским историком Е.И. Овсянкиным была выпущена обзорная работа «Денежные знаки Северной России 1918 — 1923 гг.», базирующаяся на материалах Государственного архива Архангельской области, каталогов и коллекций. Задача исследования — составление краткой истории денежного обращения в Северной области в годы гражданской войны — была успешно решена автором. Сходная по фактическому объему статья Р. Николаева «Северная Россия. Из истории временных денег» была опубликована в газете «Всемирный коллекционер». На очереди стало детальное изучение различных аспектов денежного обращения в регионе в указанный период.

В 1997 г. в тезисах Всероссийской нумизматической конференции нами опубликован документ из архива американского посла Д. Френсиса, касающийся денежного обращения в Северной области осенью 1918 г. и вызвавший дискуссию среди участников форума относительно времени вхождения в обращение так называемых английских «северных рублей». Решению этой задачи и посвящена статья. В качестве источников нами использованы документы Дипломатического архива МИД Франции — донесения из Архангельска посла Французской Республики Жозефа Нуланса о подготовке и начале обращения «северных рублей» английского производства. Автора донесений следует признать компетентным экспертом в вопросах денежного обращения и эмиссии: до своего назначения послом, он занимал пост министра финансов в правительстве Франции. Кроме донесений в делах имеются ответы различных должностных лиц из МИДа и правительства Франции, что позволяет установить обратную связь и разрешить вопрос об отношении других членов Антанты к английской эмиссии в Архангельске.

Подборка по денежному обращению состоит из трех десятков документов, датированных сентябрем—декабрем 1918 г. Уже 6 августа, спустя три дня после высадки союзных войск в Архангельске, консул Франции Эйбер телеграфирует в МИД о просьбе управляющего финансами нового правительства, рассчитывающего на финансовую помощь союзников6. Большевики перед самой интервенцией сумели вывезти из Архангельска практически всю банковскую наличность, чем создали в регионе «финансовый голод». В послании Эйбера впервые высказывается мысль не только о недоверии местным банкам, которые были по сути филиалами московских, находящихся в ведении новой власти, но и о создании в Архангельске нового финансового учреждения «Банка союзников». «Только этот банк возбудил бы доверие маленьким крестьянским сбережениям, которые составляют огромный запас наличности».

Спустя месяц, 4 сентября, министр иностранных дел Франции Пишон разрешает Нулансу выдать ссуду в 15 миллионов рублей для северного правительства. Гарантией ссуды должны быть материальные ресурсы Севера. Документ содержит ряд важных моментов. МИД Франции предлагал оформлять ссуды правительству Северной области в валюте, опасаясь, что в противном случае инфляция и обесценивание рубля приведут впоследствии к финансовым потерям при возвратных расчетах. Для Франции был бы, конечно, предпочтительнее межсоюзнический заем, тогда, по мнению Пишона, ответственность и бремя финансовых расходов были бы распределены между несколькими странами. В документе особо оговаривается, что Франция в решении этого вопроса должна «тщательно избегать всяких упреков наших английских союзников». По-видимому, в Париже уже знали о готовящемся английском проекте по выпуску специальных северных рублей, обеспеченных активами Британского банка.

Вопрос об эмиссии рублей на сумму в 200 миллионов возникает в донесении от 8 сентября, где кратко излагается суть проекта. Союзники берут на себя обязательство возмещения расходов на сумму, эквивалентную 20 миллионам долларов, под гарантию лесов Российского государства на сумму 25 миллионов долларов, т.е. из расчета 10 рублей за доллар. Впрочем, из документа не вполне ясно, что за эмиссия имелась в виду.

Концепция английской эмиссии за подписью Дж. М. Кейнса появилась в офисе посольства Франции в Лондоне 26 сентября в виде специального меморандума. Это обстоятельный документ, где сначала излагаются принципы и источники новой эмиссии, затем рассматриваются все pro et contra, которые могут возникнуть в связи с эти выпуском. Стоимость русского рубля новой эмиссии устанавливалась в шесть пенсов, т.е. 40 рублей на фунт стерлингов. Организатором эмиссии северных рублей выступало специальное независимое Конверсионное бюро. Цитируем документ: «Любые банкноты, которые потребуются союзным властям для военных ли операций, или для покупки льна, древесины и т. д., должны быть куплены ими у Конверсионного бюро в обмен на фунты стерлингов, франки и доллары. Это будет основной источник резервов для поддержки эмиссии банкнот». Проект предполагал полную конвертацию всех ходящих в регионе средств платежа, но, в отличие от валюты, не по твердому курсу, а по рыночной стоимости. Полученные таким образом старые рубли, по мнению англичан, могли быть потом использованы для платежей в других регионах России. Меморандум содержал описание новых банкнот. «Эти банкноты ни коим образом не факсимиле существующих выпусков, но их общий вид похож, и они будут выглядеть привычно для местного населения. Некоторое количество из этих банкнот младшего номинала уже готовы, а в большем объеме они прибудут в начале октября. Вопрос точной надписи, которую будут носить эти банкноты будет, однако, еще пересматриваться».

Англичане предполагали быстрое внедрение новых денег в северном регионе не только за счет их твердого обеспечения, но и за счет активной покупки денег для своих нужд союзным командованием. Меморандум заканчивался патетической фразой: «Мы должны вести дела с новой валютой на абсолютно честных и прямых принципах;.. не должно быть возможной почвы для подозрений, что мы извлекаем денежную выгоду из этого на любой стадии». В эти же дни уполномоченный Британского правительства в России Ф. Линдлей передал этот проект в Архангельске французскому послу Нулансу, который переправил его в МИД.

Переписка по поводу английского проекта эмиссии шла очень активно. 5 октября Нуланс запрашивает МИД об инструкциях по этому поводу. «Было бы полезно не позволять распространяться идее решения, которое не удовлетворило бы никого, кроме англичан». 8 октября МИД Франции отправляет союзникам свои возражения по поводу британского проекта. Проект Кейнса, по их мнению, после изучения его во французском МИДе и Департаменте финансов и специальной комиссии должен быть отвергнут, т. к. «не может служить основой для финансовой реорганизации России». Каких-либо весомых возражений по существу этот документ не содержит, он декларирует несогласие Франции «в принципе». По мнению Парижа, чтобы «новые банкноты пользовались полным доверием населения и чтобы они могли обращаться с той же ценностью во всей будущей России, нужно чтобы проект был основан на коллективной гарантии, т. е. на кредите четырех держав». Французские власти отказывались приобретать свою часть выпущенных англичанами «северных рублей». По всей видимости, причина положения как раз в обратном — прогнозируемом успехе эмиссии и, следовательно, единоличных доходах англичан, с чем французы согласиться не могли.

16 октября Нуланс телеграфирует о необходимости урегулировать финансовые проблемы Северного правительства. Он настаивает на том, что выпуск новых банкнот должен быть осуществлен как общесоюзнический, и видит в этом несколько преимуществ. Одновременно он сообщает, что правительство Северной области ввиду катастрофической нехватки наличности готово незамедлительно принять в обращение «английские рубли», только что прибывшие в Архангельск.

Американцы также не испытывали особых восторгов относительно введения рублей, обеспеченных фунтами стерлингов. Их мнение, изложенное в телеграмме от 24 октября французского МИДа своему представителю в Лондоне, предлагает следующее решение вопроса. «Эти деньги должны быть новыми деньгами, которые можно было бы назвать рублем, которому можно было бы присвоить стоимость 50 американских центов, то есть приблизительно паритет старого рубля, с тем чтобы впоследствии русский народ и правительство приняли его в качестве официальных денег, когда в России восстановится нормальный порядок». Таким образом, не изменяя что-либо кардинально, американцы предлагали взять эмиссию под свой контроль. Инициатором этой идеи, как следует из донесения французского посла в Вашингтоне Жюссерана, был госсекретарь США Лансинг, а идея заключалась прежде всего в том, что новые деньги будут обеспечены товарами, которые возможно будет купить только за эти «новые рубли» . Французы находили, что этот проект близок проекту Межсоюзнического банка. Исследование документов позволяет говорить, что американский проект предназначался для всей территории России, находящейся в зоне оккупации и влияния союзников. Тем не менее переговоры о введении «английских рублей» продолжались, и, по косвенным данным, соглашение в основном было достигнуто 23 октября.

Краеугольным камнем в решении этой международной проблемы следует назвать положение, изложенное в письме министра финансов Франции, адресованном министру иностранных дел 15 ноября. Критикуя в некоторых вопросах английский план, но в то же время называя его «хитроумным и практичным», французы практически соглашаются с введением на севере России «английских рублей». «Уместно не противиться реализации проекта, который, не связывая будущего, кажется пригодным для удовлетворения срочных военных потребностей» — сказано в этом документе. Одновременно министр финансов просил послать соответствующие инструкции г. Нулансу в Архангельск. Неизвестно по каким причинам это в срок сделано не было и какое-то время переписка Нуланса с МИД напоминала «испорченный телефон».

17 ноября французский посол сообщает детали переговоров с английским финансовым представителем г. Харви, настаивая на гарантиях, что те ликвидируют свой проект эмиссии, как только будет решен вопрос с Межсоюзническим банком. 21 ноября МИД Франции извещает Нуланса, что «главные препятствия против согласия с английским проектом эмиссии устранены... В этих условиях министр финансов снимает свои возражения против английского проекта». Тут же оговаривалось, что это не значит полное отклонение идеи Межсоюзнического банка. На документе нет пометы о времени получения, и поэтому не вполне ясно, когда Нуланс смог ознакомиться с депешей и видел ли он ее вообще.

21 ноября он отправляет письмо с указом об организации эмиссии для Северной области, начало которой планируется на 25 ноября, содержащим подробный циркуляр о деятельности Национальной эмиссионной кассы. Этому же вопросу посвящена телеграмма от 22 ноября, где Нуланс констатирует, что залоговые обязательства правительства Северной области дают преимущества англичанам против других союзников.

Телеграмма от 25 ноября, пришедшая из Архангельска в адрес министра иностранных дел Франции, полна упреков и «дипломатического возмущения». «Г. Линдлей сообщил мне сегодня, что соглашение между Английским и Французским правительствами по поводу эмиссии банковских билетов в Архангельской области было заключено еще 23 октября». Нуланс понял, что вопрос решили без него, а он был выставлен перед союзниками в весьма недвусмысленном положении. «Я тем более имею основания быть изумленным этим запоздалым уведомлением, поскольку Департамент дал мне категорическую инструкцию 8 и 23 октября оставаться в стороне от английской эмиссии и даже не использовать банкноты, которые она ввела в обращение. Я, таким образом, рисковал в моих отношениях либо с моим английским коллегой, либо с Северным правительством тем, что мне придется противодействовать «категорическими возражениями» проекту, поддерживать который французское правительство приняло обязательство уже более месяца тому назад». Таким образом, становится ясно, что большая часть информации о финансовом соглашении в Архангельск до Нуланса не дошла. Ему либо уже не доверяли, либо, понимая, что его миссия движется к завершению, не посчитали нужным поставить в известность.

Показательным отношением Франции к правительству Чайковского представляется письмо министра иностранных дел С. Пишона от 2 декабря, адресованное Нулансу, с разъяснением позиции Франции относительно правительства Северной области, которое названо «местной группировкой, не признанной ни одной из союзных держав». По мнению Пишона, архангельское правительство не имеет права «ни отчуждать, ни закладывать никакую частицу российского национального достояния, которое образует глобальную гарантию кредиторов». Следовательно, обеспечение залогом английской эмиссии выглядит, по мнению Франции, достаточно сомнительной комбинацией. Последний документ о финансовых делах, посланный Нулансом из Архангельска, датируется 11 декабря. Он констатирует задержку выпуска «английских рублей», говорит о разочаровании русских этим проектом, упоминает известные ошибки в оформлении банкнот, снова пишет о необходимости учреждения межсоюзнического банка. Через четыре дня посол Франции покинет Архангельск. Спустя годы в своих мемуарах, вышедших в Париже, он опишет с присущим истинному французу чувством легкой иронии перипетии выпуска «английских» рублей.

В книге воспоминаний он относит первое появление «английских» рублей к началу октября 1918 г. и связывает их с прибытием в Архангельск билль-брокера из Лондона г. Харви, в багаже которого были денежные знаки для севера России. Поверенный в делах Великобритании Ф. Линдлей обнаружил на новых деньгах досадную ошибку — наличие императорской короны, которую пришлось затушевывать специальным оттиском. Отмечена и еще одна курьезная деталь «английских» денег. На крупных номиналах были помещены аллегорические изображения женщины-России. В одном из портретов-символов в Архангельске узнали изображение госпожи Харви. Поскольку на 500 рублевой купюре, как пишет зарубежный автор из «Россики», изображена картинка, заимствованная с акций Русско-английского нефтяного общества, напечатанных ранее в этой же типографии то получается, что портрет госпожи Харви помещен на 25 или на 100 рублевой купюре.

Возвращаясь к упомянутому выше спорному документу из архива американского посла Д. Френсиса, следует отметить, что речь в нем скорее всего идет об «английских» рублях, которые привез в октябре Харви и которые мог видеть Френсис. Фактические неточности этой записки следует отнести к оплошности американской информационной службы и тяжелой болезни посла, который уже 5 ноября покинул Архангельск и вскоре перенес сложную операцию в Лондоне.

Документы Дипломатического архива МИД Франции, открытые для исследователей несколько лет назад, ранее никем из российских специалистов по нумизматике не изучались. Этот уникальный исторический источник позволяет решить многие проблемы денежного обращения времен гражданской войны не только на севере России, но и в Сибири и на Юге, там, где находились французские агенты, телеграфировавшие самую подробную информацию в Париж в министерство на Quai d Orsay.

 


Читайте:


Добавить комментарий


Защитный код
Обновить